Работу не прекращали
Год себе прибавил и пошёл добровольцем. А на фронт не сразу попал, до этого работал на авиационном заводе в Казани. Казань далеко от фронта, но самолёты немецкие и туда долетали, сирена подавала сигнал воздушной тревоги. Сначала бегали в бомбоубежище, а потом привыкли, работу не прекращали.
Под Ленинградом
В разведку не сразу пошёл. В армии я хотел к знакомым ребятам – связистам, а мне говорят: великоват ты для связиста – хорошая мишень. Будешь пулемётчиком. И учили на пулемётчика. Отправили под Ленинград. «Малый пятачок», «Большой пятачок», «Красный Бор»… Не знаю, как не убит в той мясорубке. А ранения были, и всё в одну палату попадал в госпитале. Девчата – комсомолки проведывать приходили.
Однажды девчонка спрашивает:
- У тебя братья есть?
- Есть.
- У нас Василий Бочаров живёт.
На другой день брат пришёл…
На гауптвахте
Как-то после госпиталя с командой выздоравливающих отправили на фронт и в дороге рана открылась. Меня оставили, а документы мои у старшины по команде остались. Что делать? Пошёл своих искать. Без документов. А тут только что немцы были, и на каждом шагу проверка документов. Меня сразу же и арестовали, двое суток сидел на гауптвахте, пока выясняли. Наконец выпустили. Две солдатки – век их не забуду! – пригрели у себя, перевязывали рану. С работы приходили – самое лучшее мне отдавали, а уж потом сами едят.
Похоронка
После очередного ранения определили в разведку. Это дело было мне по душе. «Котелок» варил, сноровка и решительность была, силёнка тоже, не терялся в тяжёлых случаях. Не зря сказано: смелость города берёт.
Отец на фронте был. И вдруг родители «похоронку», да не на отца, а на меня… Зато потом сколько радости, когда вернулся живой да с золотой звездой Героя.
А Володька цел
Немец леса боялся, как огня. А мы, если лес есть – и днём ходили в разведку, и темноты не надо.
У нас был наблюдатель – Володя из Москвы. Сидит на сосне с телескопом. Немцы заметили блеск линзы и из пушки по нему прямой наводкой. Сосну срезало, стереотруба вдребезги, а Володька цел.
Обошлось
Пошли на разведку и напоролись на конный патруль. Притворились мёртвыми, там как раз убитые лежали. А вдруг да лошади учуют? Прошли мимо, буквально через нас перешагивали, думал, растопчут. Обошлось.
Захватили отборных эсэсовцев
Нам дали задание: найти вражеского наблюдателя, очень уж точно снаряды бьют по нашим командному пункту и батареям. Мы засекли блеск линзы на чердаке одного дома, незаметно пробрались, поднялись на чердак, а там не один корректировщик, а шестеро их и со связью. Мы их всех захватили. Отборные эсэсовцы из войск СС. Говорить на допросе отказались.
Ни за понюшку
Не всё победы. Были и жестокие неудачи. Разведка в полку выбыла из строя. Прислали пополнение, а новички задание не выполнили – струсили, доложили «липу». Полк пошёл в наступление, и половина полегла ни за понюшку табаку.
Носом рыли грязь
Но наша группа никогда не «сачковала», хотя не всегда удавалось задание выполнить. Пошлют взять «языка», всю ночь проползаешь на пузе, роешь носом грязь, а ничего не добудешь. Возвращаешься с пустыми руками злой, как чёрт. А «язык» ох как нужен. Следующей ночью опять ползём по болотной грязи. И неизвестно, будет ли удача и вернёшься ли живым. Много бывало таких ночей.
Доплыли три
Не всё время был в разведке. Приходилось и в атаку ходить с пехотой. В общем, всё было, как в старой поговорке наших отцов: где скоком, где боком, а где и ползком… Был и в штурмовой группе. На Финском заливе. Таллин брали, там остров есть, а на нём дот. Плыли к острову на шести шлюпках. Доплыли только три.
Спас Измаил
Сергей Иванович Бочаров был трижды тяжело ранен, вдобавок контужен. Поистине богатырское здоровье надо иметь, чтобы после всего этого возвращаться в строй.
И везение и дружба фронтовая сыграли свою роль. Однажды после боя узбек Измаил не обнаружив своего друга-северянина ни среди живых, ни среди убитых. Всю ночь ползал по снегу и нашёл-таки раненного Сергея и сумел дотащить до своих.
А вот эпизод, где неразрывно переплелись и везение и отвага. Немцы обычно добивались успеха, когда пускали в ход массу танков и самолётов. А в том бою танки и самолёты не участвовали, потому как наш десант свалился им в тыл как снег на голову. На ликвидацию десанта немцы бросили крупные силы пехоты. Три дня пехота, не считаясь с потерями, непрерывно атаковала наш отряд. Из 46 бойцов в живых осталось только 18, да и те все раненые. Укрытий от вражеского огня почти никаких. Приходилось укрываться за грудами трупов немецких солдат. У них же брали оружие, когда иссякали патроны. И отбились. А ночью ушли к своим.
Но не всегда так везло. Был Бочаров в партизанах, тоже разведчиком, всё там же, под Ленинградом. Раз пошли с напарником на задание и напоролись на мины. Взрыв. Товарищ убит, а Сергея оглушило. Немцы пошли на шум и наткнулись на него. Не пристрелили – решили, что такой здоровяк пригодится им на работах. Пригнали в свой тыл и повезли в Геманию. Но в Польше он сбежал – вышел к своим.
Поведал сослуживец
Из рассказа разведчика В. Рязанова
Работал за троих
В одном бою группу Рязанова спас от верной гибели прикомандированный отважный и умелый пулемётчик. Разведчики упросили начальство оставить им этого пулемётчика с «дегтярём». Чтобы не таскал пулемёт на себе, повозку ему организовали. А он заважничал, за своим пулемётом не очень-то смотрел. Когда бойцы проверили перед решающими боями своё оружие, оказалось, что ручной пулемёт не исправен. Нести его в армейскую мастерскую – ждать своей очереди…
Им и подсказали обратиться к Сергею Бочарову из соседней части. Принесли Бочарову, а он, бывший пулемётчик, сразу выяснил причину неисправности. Пообещал быстро исправить «дегтярь» и с улыбкой поинтересовался насчёт магарыча. Гости скисли, спиртного у них ни грамма. И сразу повеселели, когда Сергей пояснил насчёт магарыча: «Пару банок тушёнки, а если есть чего вкусненького – не откажусь». Оно и понятно: такому богатырю впору есть за двоих и работать за троих, тем более наголодался в первые два года войны на Ленинградском фронте и в партизанах.
Рязанова особенно поразило, что у Бочарова оказалась целая походная мастерская. Обычно у разведчиков, когда нет задания, одно желание: «вздремнуть на шестьсот минут». А Сергей вместо этого занимался ремонтом чужого оружия и никакой усталости не знал, хотя в каких только переделках не бывал.
Подвиг на Одере
В ночь на 23 января 1945 года старший сержант Бочаров с четырьмя разведчиками одним из первых переправился через реку Одер в районе населённого пункта Протовиц (Германия). Захватив передовую траншею, разведчики отразили несколько контратак: обеспечили переправу взвода. При захвате траншеи и расширении плацдарма группа разведчиков пробралась в тыл врага и огнём из автоматов уничтожила пулемётный расчёт и более 15 гитлеровцев.
Пленили очень нужного «языка». Бочарову было поручено доставить его на командный пункт полка. Во время следования он попал под пулемётный и автоматный огонь. Но и тут не растерялся: положил пленного на землю и высмотрел вражеских солдат, он хладнокровно повёл прицельный огонь из автомата и уничтожил шесть гитлеровцев, остальные ретировались. После чего благополучно доставил пленного на КП полка и тот дал ценные сведения нашим командирам.
Указом Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и героизм при форсировании реки Одер гвардии старшему сержанту Сергею Ивановичу Бочарову 10 апреля 1945 года присвоено звание Героя Советского Союза.
Было ему 20 лет.
